Андрей Геласимов:
БУНТ КАК ОТРАЖЕНИЕ КОНФОРМИЗМА
В последнее время вокруг нашей культуры сложилась какая-то удивительная ситуация. Причем удивительна она не в силу своего содержания или появления новых форм, а ровно по той причине, что она всех удивляет. Кинорежиссер Алексей Учитель удивлен волной возмущения, которую вызывает его новый фильм. Театральный режиссер Кирилл Серебренников удивлен предъявленными ему обвинениями. Противники этих двух именитых деятелей культуры удивлены их поступками. То есть, в общем и целом, все вдруг оказались не просто в удивлении друг от друга, а в некой даже оторопи. Впрочем, оторопь эта ничуть не препятствует всем участвующим сторонам гвоздить врагов направо и налево.
И вот это как раз и есть самое удивительное. Потому что ну разве не изучали в школе все мы третий закон Ньютона? А он совершенно недвусмысленно говорит нам о следующем – всякому действию соответствует равное ему противодействие. Буквально это значит то, что если вы давите, например, ладонями на крышку стола, то и она давит на вас в обратном направлении точно с такою же силою. Исходя из этого знания Алексей Учитель еще до начала съемок своего фильма наверняка мог хотя бы предположить вероятную реакцию ортодоксально настроенной части нашего общества на предлагаемую им историю любовной связи балетной танцовщицы с будущим императором, принявшим впоследствии мученическую смерть и осененным особенным отношением со стороны нашей церкви. То же самое касается и Кирилла Серебренникова. Когда бесследно исчезают сотни миллионов рублей, а вы при этом руководите той организацией, где они исчезли, вряд ли имеет смысл удивляться, оказавшись в итоге фигурантом уголовного дела. Это что касается всеобщего удивления и третьего закона Ньютона.
Есть еще и другой аспект в этих двух крайне неловких ситуациях. Обе они побудили активную часть нашей глубокоуважаемой публики вновь обсуждать давнюю проблему взаимных отношений художника с властью и с обществом – и прежде всего в том вопросе, сколько художнику позволено выносить на суд почтенной аудитории, и не слишком ли он фраппирует зрителя, когда показывает больше дозволенного. К примеру, можно показывать обнаженные гениталии на сцене Большого театра или нельзя? Вправе ли художник придумывать подробности из жизни венценосных особ или нет? Все это очень волнительные вопросы, и ответ на них, конечно же, очевиден. Художник вправе делать все, что ему нравится, и все, что он сочтет нужным, если это не противоречит действующему законодательству. Просто для этого художник должен выйти из мейнстрима. Не нужно получать государственных денег, не нужно искать господдержки, а нужно находиться там, где находится, скажем, рэпер «Гнойный», он же «Слава КПСС» — то есть в Интернете. Там нет никаких ограничений по темам, по лексике, по способу поведения. «Гнойный» продает трэш. И на ютьюбе ему – самое место. Он не в мейнстриме и даже не стремится туда, открыто заявляя себя представителем движения «Антихайп». Поэтому он не претендует на государственные деньги, хотя наверняка считает себя ничуть не менее крупным художником, чем Серебренников или Учитель. Он занят чистым искусством, называя попутно все гениталии своими именами, но против него вряд ли соберется крестный ход. Он на своей территории. При этом его баттл с Оксимироном собрал уже более 23 миллионов просмотров. Бунт против устоев любой системы хорошо продается.
И это третий аспект нынешней ситуации в нашей культуре. Любой художник в той или иной мере всегда бунтует против системы. Так было с футуристами, абстракционистами, джазменами, рокерами, рэперами, французскими режиссерами «Новой волны», с Костей Треплевым, да с кем угодно – все они до известной степени революционеры. Однако они редко отдают себе отчет в том, что на самом деле восстают они не против системы вообще, а лишь против той системы, которая, пока они молоды и никому не известны, отказывается дать им шанс. Как только к ним приходит успех, они сами становятся благополучной частью системы. Так что дело заключается просто в борьбе за место под солнцем – за лучший кусок, за лучшую женщину – все практически то же самое, что у прекрасных животных на канале «Дискавери». И все эти протесты, разговоры о революции, о честном творчестве служат лишь прикрытием старого как мир самообмана. Если речь, конечно, не идет о прожженном цинизме или непроходимой наивности. В начале своего пути все художники настроены против сложившейся эстетической системы по той элементарной причине, что просто не умеют еще играть по ее правилам. И в случае «Гнойного» это понятно. Не совсем понятно в случае мастеров. Им-то зачем трэш и угар?
