Взяв Бальзака, думали о Достоевском
Роман Бальзака «Папаша Горио» и автобиографическую книгу Сары Бернар выбрали для сценических опытов французские режиссеры, участие которых обеспечил «Альянс Франсэз». «Эскизы» спектаклей сыграли в рамках режиссерской лаборатории, проходившей на базе «Сцены-Молот» (малого зала Пермского академического «Театра-Театра»). Причем воспоминания выдающейся артистки прошлого инсценировались, по всем имеющимся сведениям, впервые.
«Папаша Горио» был воплощен, конечно, не целиком, а только первая половина. Почти каждый из актеров выходил на сцену в двух образах: одного из жильцов пансиона мадам Воке и — сильных мира сего из парижского высшего света; кроме Растиньяка, как известно, присутствовавшего в обоих мирах. Причем костюмы меняли прямо в глубине сцены, на виду у зрителей, не удаляясь за кулисы.
По словам постановщицы Беранжер Жанель, такого рода решение родилось не только из желания дать актерам поиграть — роман Бальзака оказался весьма «сценическим», — но и диктовалось природой его персонажей; поскольку в каждом из героев бьется желание преуспеть и выйти из грязи в князи.
При таком подходе сам собой вспоминается великий исследователь человеческой природы, в творчестве которого мотив двойничества был одним из основных…
— Достоевским сегодня во Франции интересуются больше, чем Бальзаком, — заявила мадам Жанель. — Конечно, меня интересует перекличка между двумя этими колоссальными писателями. Тем более, что когда Достоевский работал над «Преступлением и наказанием», он много перечитывал Бальзака, о чем оставил упоминания. Поэтому мне было интересно поставить Бальзака в родной стране Достоевского. (Кстати, дебютом Фёдора Михайловича в литературе был перевод на русский «Евгении Гранде», — Прим. авт.).
Другой эскиз был беднее на мизансцены, но по замыслу еще более увлекателен — режиссер Жюльет Дешан взялась за воплощение на подмостках мемуаров самой знаменитой актрисы всех времен и народов, как называли в начале XX века Сару Бернар, «Моя двойная жизнь» (1907, на русском изданы в 1995 году).
Кинохроника с ее участием и сейчас исключительная редкость, — хотя она успела сняться в кино, современницей открытия которого была в конце XIX столетия, — так что в оценке ее таланта приходится доверять современникам; и уж они не скупились на самые превосходные эпитеты, — правда, Иван Тургенев, к примеру, не принадлежал к их числу.
Между тем, легенда европейской сцены зналась с исполинами литературы. Так, одним из учителей в ее юности был Александр Дюма-старший.
Ее ценил Оскар Уайльд, говорили даже, что это ей он посвятил пьесу «Саломея». Виктор Гюго пал перед Бернар на колени после того, как она сыграла королеву в спектакле по его «Рюи Блазу». Но что королева, она играла Гамлета и короля Лира, и считалась одной из великих исполнителей этих ролей. А, как пишут, в роли шекспировской Джульетты дива выходила в возрасте семидесяти лет! Более того, Бернар сама написала минимум одну пьесу, «Признание»; русский перевод этого сочинения хранится в фондах Государственного центрального театрального музея им. А. А. Бахрушина, — в спектакле по которой и играла.
Если в работе по Бальзаку на актера приходилось по два героя, то здесь наоборот, все исполнители изображали одну героиню. Однако в версии режиссера, главы из воспоминаний артистки поочередно читают участники некоего слета или фан-клуба поклонников Бернар, — что позволило разыгрывать реплики не только актрисам, но и мужчинам. По словам постановщицы, текст книги допускает; артистка, проведшая на сцене десятилетия, и в мемуарах своих оставалась лицедейкой и воспоминания свои писала от лица будто не себя настоящей, а какой хотела запомниться, и не изливала исповеди, а создавала образ, который адресовала будущим поколениям. Судя по тому, что писали о Бернар, она сознавала эффект от флера секретов и слухов, сопровождающих звезду, и не спешила их развеивать, а газеты той эпохи сами были рады стараться поддерживать ажиотаж.
Живи Сара сегодня, в среде современных масс-медиа она была бы популярной фигурой.
При переносе на подмостки это подало идею чего-то похожего не то на групповой косплэй, не то на костюмированный бал.
На вопрос корреспондента «Года литературы» мадам Дешан ответила, что ранее автобиографии прославленной актрисы на сцене не ставилось. Так что, если этому варианту будет суждено стать полноценным спектаклем, способным занять место в репертуаре, это будет первая инсценировка.
В случае творческой удачи и одобрения театральными авторитетами, представленный замысел может превратиться в строку пермской афиши.
Хотя пока что, в обнародованных планах «Театра-Театра» на 90-ый сезон имени ни того, ни другого автора нет.
Нынешняя «Лаборатория молодой режиссуры» — хотя ее участницы далеко не дебютанты, у обеих во Франции собственные театральные компании, — проводилась в Перми в пятый раз. После прошлых лабораторий пермская труппа обогатилась, в частности, «Метелью» А. С. Пушкина и редко воплощаемым драматическим диптихом Бертольта Брехта “Согласный/Несогласный” (номинант на «Золотую маску» в 2015 году).
Французские режиссеры оценили российских актеров, с которыми довелось работать. Как оказалось, обе впервые репетировали с членами единого коллектива. Во Франции, как и везде на Западе, распространен антрепризный принцип, когда актеров подряжают на одну постановку; постоянная труппа есть только в «Комеди Франсэз». На сцене которого блистала и Сара Бернар в свое время.
